БРИКС не противопоставляет себя «коллективному Западу»

В Кейптауне сегодня завершается встреча глав МИД стран БРИКС, которая предваряет саммит этой организации в августе. БРИКС, вначале лишь аббревиатура, созданная экономистами для обозначения растущих экономик Бразилии, России, Индии и Китая, сегодня стала влиятельным международным игроком. О том, что такое БРИКС сегодня, о месте в нем России и как смотрит на нее «коллективный Запад», рассказывает замдиректора ЦКЕМИ ВШЭ, ранее член экспертного совета по председательству России в БРИКС Дмитрий Суслов.

— БРИКС – организация, существующая уже давно, но сегодня, в меняющемся мире, ее задачи серьезно трансформировались. Какими вы видите ее в нынешних условиях?

На сегодняшний день БРИКС — это концентрированное выражение мирового большинства, которое включает в себя незападные страны, разделяющие принципы справедливого многополярного мироустройства. Стран, которые разделяют цель создания более справедливого международного мира, для которых неприемлем неоколониализм, которые стоят на принципах суверенитета внешней политики и желают развиваться в представлении с их собственными моделями, а не теми, которые навязаны извне. В условиях глобальной конфронтации, которую мы наблюдаем на сегодняшний день, и которая останется с нами надолго, государства БРИКС — это главный полюс глобального управления, так как «Большая Семерка» превратилась в инструмент конфронтации Запада против России и Китая. 

Однако в отличие от «Большой Семерки», которая противопоставляет себя России, БРИКС не противопоставляет себя «коллективному Западу». Этот союз включает в себя как противников, так и партнеров США, таких как Индия, но главное, что БРИКС включает в себя независимые силы, которые последовательно работают на создание более справедливого мирового порядка. Речь идет о таких направлениях, как создание экономической системы, которая менее зависима от США, менее зависима от доллара, от мировых финансовых систем.

В БРИКС сегодня находятся страны с разными политическими системами — от авторитарной до демократической, как Индия. Но и Индия, и Китай — антагонисты, могут существовать в одной организации. Тот факт, что БРИКС включает в себя как демократические, так и авторитарные страны, и партнеров, и противников США делает организацию концентрированным выражением воли мирового большинства.

БРИКС отражает общую ситуацию в мире, который никогда не будет односторонним, не будет универсальным в части ценностей, в части моделей развития. Мир всегда будет разнообразным, и БРИКС олицетворяет это разнообразие. Индия и Китай не приемлют американскую гегемонию, не приемлют западную гегемонию, не приемлют использование доллара в качестве санкционного инструмента. Они выступают за более конструктивный миропорядок, и это помогает им вполне конструктивно сотрудничать в БРИКС. Эта организация, посвященная глобальным, а не региональным вопросам. И хотя в рамках БРИКС созданы такие организации, как Банк развития, эта организация является объединением, которое занимается вопросами глобального управления. 

— В этом году саммит БРИКС проходит в ЮАР. Что это значит для африканского континента?

То, что саммит принимает ЮАР, подчеркивает роль Африки в мировой экономике и мировой политике. Многие говорят об Африке как об арене борьбы между США и Россией, США и Китаем. Но с другой стороны, Африка сегодня не только объект, но и субъект мировой политики. На континенте усиливается панафриканские интеграционные процессы, в Африке высокие темпы роста и в этой связи много говорят об Африке как об «Азии 21 века». Очень показательна африканская инициатива по урегулированию украинского конфликта. Африка начинает возвышать свой голос в мировых делах, важных для мировой политики, и это говорит об усилении субъектности Африки. 

— Можно ли говорить, что после СВО значение БРИКС для России возросло?

Отношения с Западом разорваны на многие десятилетия. Они приобрели характер откровенной враждебности: мы ведем войну, пускай опосредованную, пускай гибридную, но состояние российско-западных отношений — это состояние войны. И эта война не закончится конфликтом на Украине. Запад будет оставаться врагом на протяжении десятилетий, это абсолютно неопровержимый факт. В этой связи, разумеется, и участие России в БРИКС, и институализация этого участия подчеркивают роль России как одного из центров многополярного мира.

— В БРИКС хотят вступить Аргентина и Иран. Как вы смотрите на дальнейшее расширение этой организации?

Сейчас много стран декларируют свое стремление вступить в БРИКС, и это показатель того, что гегемония западных институтов закончилась. Страны понимают, что, вступая в БРИКС, они становятся лидерами мирового большинства. Они хотят усилить свою международную роль, свой авторитет, свое влияние, вступая в незападные институты. Скажите, сколько стран мира хотят стать членами «Большой семерки»? Ноль. 

А в БРИКС хотят вступить более десяти стран. Но, с одной стороны, здесь классическая дилемма: представительность против эффективности, и здесь важно будет найти консенсус. Но важно и другое. БРИКС, расширяясь, будет усиливать свое влияние, и речь о тех странах, которые разделяют базовые ценности организации: суверенитет, политическое многообразие, мир без гегемона, справедливое многополярное устройство. Мне кажется, что странам, которые разделяют эти ценности, будет легко найти общий язык.

— Пока государства БРИКС не могут найти общий язык по вопросу единой валюты. Не все хотят видеть в качестве общей платежной единицы юань.

Идея единой валюты БРИКС очень перспективна и это исключительно важный инструмент, уничтожающий роль доллара как валюты для международных расчетов. Конечно, нельзя идти к тому, что это будет какая-то национальная валюта. Более перспективным будет договор о создании именно общей валюты, что-то вроде евро или его предтечи экю. На этот счет есть экспертные публикации. Ранее член экономического совета при президенте Дональде Трампе Джозеф Салливан опубликовал статью в издании Foreign Policy и предрёк создание такой валюты. (Статья «Единая валюта БРИКС может поколебать доминирование доллара» — прим. Finam.ru)

— Мы говорим о том, что отношения Запада со странами ЕС существенно ухудшились, но может ли БРИКС быть использован для неформального моста между Россией и ЕС?

Мне кажется это сложно, так как Запад сконцентрировался вокруг США. Зависимость стран Европы и Японии от США сегодня гораздо выше, чем в период «холодной войны». Тогда в Европе были независимые лидеры, такие как канцлер Германии Вилли Брант и президент Франции Шарль де Голль. Сегодня этого нет и в помине, и вряд ли мы это увидим в обозримой перспективе. США, в свою очередь, рассматривают БРИКС как исключительно вредную структуру. США и Запад заинтересованы усиливать противоречия внутри БРИКС. Но если Запад будет становиться менее «коллективным», и со временем внутри Запада будут усиливаться собственные противоречия из-за неспособности нанести поражение России, тогда страны ЕС будут адаптироваться к этой ситуации. В этом случае будет усиливаться диалог между БРИКС и отдельными странами Запада.

— Каково по-вашему будущее БРИКС? Сохранит ли эта организация свой неформальный статус?

Вряд ли надо превращать БРИКС в международную организацию. Мне кажется, что нынешний режим оптимален, и он удовлетворяет потребности стран БРИКС и сегодняшнюю конъюнктуру глобального мира. БРИКС будет оставаться неформальным объединением, будет расширяться. Я полагаю, организация расширится на десяток стран и будет наращивать свое влияние. Голос БРИКС по вопросам глобального управления будет восприниматься подавляющим большинством стран как главный голос.