Интервью бывшего тренера ЦСКА Наумова — он получил работу в НХЛ

О сезоне голкипера «Айлендерс», возвращении Ивана Федотова и контракте с клубом из Нью-Йорка.

Сергей Наумов — один из топовых тренеров вратарей в КХЛ. Латвийский специалист закончил карьеру голкипера в 2010 году и с тех пор успел поработать в рижском «Динамо», ХК «Донбасс», «Атланте», «Локомотиве» и последние шесть лет провел в ЦСКА, с которым выиграл три кубка. Именно при Наумове Илья Сорокин стал MVP Кубка Гагарина, на новый уровень вышли Иван Федотов, Ларс Юханссон и многие другие вратари. По окончании нынешнего сезона контракт Наумова с армейцами закончился. В конце мая было объявлено, что он назначен тренером вратарей фарм-клуба «Айлендерс». В основной команде выступает Сорокин, с которым даже после отъезда Ильи за океан Сергей поддерживал отношения и проводил с ним летние сборы.

«Сезон у Сорокина был добротный»

— Расскажите о ваших обязанностях на новой должности в «Айлендерс».

— Пока не могу раскрыть никаких подробностей моей работы в «Айлендерс». При подписании контракта мне сказали, что я начну работать в тренировочном лагере основной команды, а там уже будут смотреть по обстоятельствам. Сейчас я жду от Лу Ламорелло информации, когда мы будем собираться. Есть драфт, есть лагерь новичков, есть лагерь развития. Возможно, мне там нужно будет присутствовать. Но пока точной информации нет.

— Как вы оцените сезон Сорокина?

— Тяжело давать оценки, наблюдая за игрой только по телевизору. У Ильи был один из тех сезонов, который бывает у каждого вратаря. Я считаю, что сезон был довольно хороший, добротный.

— Вы с Ильей в течение сезона на связи и смотрите все его матчи?

— Да, мы периодически общаемся. Но давать советы, находясь так далеко, неправильно. У человека есть тренер, команда. Все исходит от того, как строится работа там на месте. Подкидывать что-то со стороны будет неправильным. Можем только обсудить что-то из разряда психологии: как принимать ту или иную ситуацию.

— Вы сказали, что у Сорокина был обычный сезон, но ведь по статистике худший для него в НХЛ. Вы не считаете, что он был худшим?

— Давайте начнем с того, что Илья сразу очень высоко поднял планку. Все говорили и говорят, что это ведущий вратарь лиги наравне с Игорем Шестеркиным, Андреем Василевским, с американскими вратарями. Есть человек восемь, которые входят в эту группу. Говорить об игре вратаря, только опираясь на статистику, точно нельзя. Статистика по всей лиге по забитым голам пошла вверх. Наверное, это общая тенденция. Чтобы давать полную оценку, нужно быть внутри. Скажу, что Илья проделал большую работу. В тех играх, которые я видел, он часто стоял на голове, чтобы не допустить заброшенных шайб в его ворота.

— В прошлом году Илья Сорокин всю предсезонку проводил в Америке, вы к нему туда прилетали. В этом году план не поменяется?

— Мы с ним проходили только тренировки на льду, как делали в ЦСКА. Работали над техническими элементами, нарабатывали определенные движения, чтобы потом он делал это автоматически. Но в августе и сентябре Илья готовился уже без меня. У нас было только два цикла на льду. В этом году пока не знаю, как получится, до разговора с президентом и генеральным менеджером «Айлендерс» не могу вам ничего сказать.

«Я не заканчивал каких-то курсов по психологии, но читал литературу на эту тему»

— В предыдущие годы, когда Илья уже играл в «Айлендерс», вы тоже с ним работали летом?

— Да, у нас каждое лето получилось поработать. Когда Илья был в Москве, мы занимались там. Но это все было начальной стадией работы, мы освежали в памяти то, что могло уйти за несколько месяцев паузы. Это как вспоминать таблицу умножения или алфавит. Повторил — потом складываешь буквы в какие-то слова, потом все идет по нарастающей.

— Вы с Ильей работаете с 2018 года. Ваши отношения уже переросли во что-то большее, чем просто «игрок-тренер»?

— Плотно мы отработали два сезона, когда находились в одном клубе. Все остальное время это были летние тренировки, созвоны, обмен сообщениями во время сезона. Наверное, отношения должны быть требовательными во время тренировочного процесса и доверительными уже после. Когда вы обсуждаете что-то, и человек принимает твои рассуждения по предъявленным требованиям и может доверительно с тобой пообщаться, где-то поспорить, а не просто делать молча и быть чем-то недовольным. Такой процесс у нас с Ильей был, как, впрочем, и с другими вратарями: и Ларсом (Юханссоном), Иваном Федотовым, Сашей Шарыченковым, Алексеем Мурыгиным, Саней Судницыным, Виталием Колесником и многими другими. Я пытаюсь встраивать такие отношения со всеми вратарями. Дружеские отношения появляются постепенно, потом могут выливаться в отношения «старший товарищ по жизни».

— С кем-то помимо Сорокина у вас сложились такие отношения по окончании совместной работы в клубе?

— Я бы сказал, что со всеми, с кем я работал. Мы продолжаем поддерживать контакт, не каждый день, но периодически общаемся.

— Сорокин говорил, что вы для него хороший психолог. Изучали ли вы дополнительно психологию, или это все личный опыт?

— Я как бывший вратарь прекрасно понимаю ребят, я попадал в те же самые ситуации, помню, какое психологическое давление ощущал. Я не заканчивал каких-то курсов по психологии, но читал литературу на эту тему, слушал людей. В основном, говорят обобщенно, но у каждого свой характер, свой взгляд на жизнь, поэтому у каждому нужно искать свой подход. Когда ты видишь человека изо дня в день, как он переносит те или иные ситуации, то ты всегда можешь подсказать, привести пример из своей жизни, но подчеркну — не давать руководство к действию, только сам человек может принимать это решение. Психология — это еще и про выслушать, понять, в чем кроется проблема, и тогда уже про обсудить.

— При работе с вратарями психология занимает большую часть или все-таки техника на первом месте?

— На льду и на земле это только техника. Это механические движения, которые нужно исполнять. Психология включает в себя общение, объяснение, это все до и после тренировок. Когда игрок к тебе сам приходит и предлагает: «Давай сделаем это», а это является самым противным и неудобным для него, но человек понимает, что это необходимо, вот тогда работа двигается в правильном направлении. Илья, когда чувствовал, что какие-то движения уходили из-под контроля, подходил и говорил: «Иваныч, пойдем покатаемся часик, нагрузимся». Я спрашивал: «Выдержишь?». Он отвечал: «Да, давай». Леха Мурыгин сам предлагал подкачаться, хотя не любил штангу.

«Должность тренера фарм-клуба «Айлендерс» для меня не шаг назад»

— Вы играли в Америке, однако не могу не спросить — тренировать на английском для вас не будет проблемой?

— Думаю, проблемы не будет. Я сам играл в Америке, в Европе тоже английским пользовался. Когда закончил карьеру игрока, работал с иностранными вратарями и в рижском «Динамо», и в «Атланте», и в ЦСКА. Только в Ярославле были русскоговорящие голкиперы. Может быть, первое время будет сложно, но потом все должно встать на свои места.

— В ЦСКА вы провели шесть лет, и именно там стали одним из ведущих тренеров вратарей в КХЛ. Тяжело было расстаться с клубом?

— Конечно, ты прирастаешь к коллективу и к месту. Мы выиграли три Кубка Гагарина, добились больших успехов. Когда ты столько проходишь вместе, все это делает коллектив более дружным. Были не только победы, но были и сложные моменты, когда отыгрывались с 1-3 в финале и в итоге достигали своих целей.

Отмечу, что и в Ярославле на протяжении трех лет мне было приятно работать, и уезжать было непросто. Но ты всегда должен понимать, что это неизбежно. В ЦСКА коллектив располагал к комфортной работе, но на данный момент случилось все таким образом.

— Кто-то скажет, что должность тренера в фарм-клубе в АХЛ — это шаг назад. Вы как это видите?

— Абсолютно не так. Какие критерии? Я свою работу оцениваю как работу с людьми, которые должны прогрессировать и выводить себя на новый уровень, и ты должен в этом участвовать, помогать в этом людям.

— Решение об уходе из ЦСКА зрело давно?

— Оно не зрело. Просто стечение обстоятельств. Никаких заранее планов я не вынашивал. Контракт закончился, и все. У команды новый тренерский штаб.

— Прошлым летом были разговоры о том, что вы войдете в тренерский штаб «Айлендерс». Сейчас не верится, что это были просто домыслы.

— Эти слухи появились в тот момент, когда у меня был действующий контракт с ЦСКА. Я и клуб сказали, что никакой переход в «Айлендерс» невозможен. В данный момент у меня не было действующего контракта, поэтому все срослось. Год назад я не вел никаких переговоров. Слухи появились в тот момент, когда у нас с ребятами был тренировочный сбор во Флориде. Кто-то посчитал, что если мы тренируемся, то я буду в «Айлендерс». Не в обиду вам, но многие вещи читаешь и удивляешься, не понимаешь откуда и что берется. Тогда и сейчас — абсолютно разные ситуации.

«Федотов — идеалист, это ему мешало»

— В июле прошлого года вы сказали, что Иван Федотов за несколько месяцев наберет форму. Получилось ли это у него, и как вы оцените его сезон?

— Лично я оцениваю сезон положительно. Я знаю, что было много критики, но давайте не забывать, что человек пропустил год. Он действительно набрал форму в течение нескольких месяцев. Другой вопрос — психологическая адаптация, а еще требования Ивана самому к себе. У него они очень высокие, он старается работает на максимум. То, что он идеалист, в какой-то момент ему мешало, поэтому он играл волнами. Но концовку сезона и плей-офф Иван сыграл здорово.

— Самое сложное было вернуть психологическую уверенность, и техника за год без хоккея у Федотова не рассыпалась?

— Я так понимаю, у Ивана была возможность поддерживать физические кондиции, под конец была возможность и покататься. С Сергеем Викторовичем Федоровым у нас была договоренность, что до ноября мы не будем дергать Ивана, спокойно дадим ему вливаться в игровой ритм. Технику даже после паузы в несколько месяцев нужно вспоминать, после более продолжительного отрезка тем более. Она вспоминается быстро, но ее поддерживать надо гораздо плотнее.

— В этом сезоне заиграл в КХЛ Дмитрий Гамзин, в какой-то момент он даже переигрывал Федотова. Может ли он стать первым номером ЦСКА в будущем сезоне?

— Не считаю, что Дима переигрывал Ивана. Хотя бы только потому, что Иван был основным вратарем, а Дима выходил в определенные этапы на замену и выполнял свою роль на все сто. У них была разная нагрузка, никто не знает, как бы молодой вратарь справился бы с ролью первого номера. В дальнейшем он может стать первым номером при правильной работе и правильной подводке по количеству игр. Нельзя взять и кинуть парня, нужно варьировать нагрузку и время, смотреть, как голкипер будет адаптироваться.

Еще хотел бы сказать про Сашу Шарыченкова. Это тот человек, который очень четко и осознанно тренируется. Не скажу, что он перерабатывает, но он выходит и делает те вещи, которые ему будут помогать в игре. Возможно, Гамзин брал с него пример и работал четко. Саша — отличный пример для подражания что в зале, что на льду,

— За океаном не первый год говорят о феномене русских вратарей. Как вы считаете, в чем он заключается? В том, что Сорокин, Шестеркин, Василевский, Бобровский рано начали играть на взрослом уровне?

— Провал был в 90-е, когда развалился наш хоккей, когда многие уехали. Тогда не было игроков. После этого появилась КХЛ, появились системы из молодежных команд, фарм-клубов, появилось место, где играть, где развиваться, появились тренеры вратарей. Не считаю, что у нас раньше не было хороших вратарей. Был Егор Подомацкий, Максим Соколов. В НХЛ играли Андрей Трефилов и Коля Хабибулин.

«Идея сборов в Италии была в том, что ребята могли приехать с семьями и совместить отдых и подготовку»

— Раньше у вас были вратарские сборы в Италии, вы работали с Сорокиным, Шестеркиным. Сейчас устраиваете подобные кэмпы?

— После ковида все и закончилось. Нет возможности выехать в Европу. Вместе с тренером «Куньлуня» Владимиром Куликовым мы делали пару сборов в Москве, ребята, которые были в столице, занимались с нами. Но идея сборов в Италии была такой, что ребята могли приехать семьями, совместить отдых и подготовку. У нас утром были тренировки, вечером они ездили на озеро, поднимались в горы, ходили в рестораны и так далее. Это была плавная подводка к предсезонным сборам. У меня рабочая виза в Россию заканчивалась вместе с контрактом, поэтому летом я не мог раньше приехать, вот и сборы перестали проводить.

— Живете в Риге?

— Да, живу в Риге, но летом стараюсь путешествовать либо на машине, либо на самолете.

— Много ли получаете запросов об индивидуальной работе? Знаю, что очень обеспеченный папа одного юного хоккеиста устроил для сына сборы с серьезным тренером.

— Наверное, нет. В Ярославле это было на базе школы. Мы собирали вратарей с 14 лет раз в месяц на недельные сборы, разбивали их по возрасту и проводили тренировки в обеих школах. Юрий Николаевич Яковлев всегда переживал за молодежь, считал, что нужно активно работать с игроками с юных лет. В Москве меня пару раз спрашивали, но в сезоне возможности дополнительно работать у меня не было, поэтому все заканчивалось тем, что я кого-то рекомендовал. Никто из богатых и влиятельных людей ко мне не подходил.

— Вам с детьми интересно работать или со взрослыми проще и понятнее?

— С детьми тоже интересно. Когда им реально интересна эта работа, то ты тоже этим подпитываешься. Как-то я проходил сборы в Риге, приходил Владислав Александрович Третьяк, давал советы, это было очень ценно. Брали детишек с семи лет. С детьми абсолютно другая работа, взрослому один-два раза сказал, он повторил и начал делать осмысленно. Дети в основном не понимают, что и зачем, поэтому подход другой. Это интересная работа, но более кропотливая, чем со взрослыми.