Как «русскому медведю» использовать свои интеллектуальные возможности? Советы из Индии

Согласно недавнему докладу МВФ, рост экономики Индии в завершающемся 2023-м и наступающем 2024 году прогнозируется на уровне 6,3%. Несмотря на тяжелые последствия пандемии Covid-19, которые принесли стране гибель более полумиллиона человек и экономические потери, страна смогла не только восстановиться, но и кардинально улучшить ситуацию в здравоохранении и инфраструктуре. О том, как инфраструктурные вложения и траты на медицину помогли улучшить экономический рост, почему индийская экономика оказалась лучше приспособлена к кризису, чем китайская, и куда следует вкладывать рупии, которые зарабатывают российские компании, Finam.ru рассказал профессор Сандип Лал, научный сотрудник экспертного центра India Central Asia Foundation в Нью-Дели.

— Каковы перспективы индийской экономики в 2024 году? Сохранит ли она перспективы роста?

Когда Индия столкнулась с ужасающими последствиями пандемии Covid-19, то в то время пищевая и фармацевтическая промышленность были единственными отраслями, которые в основном продолжали работать. Все остальное резко застопорилось. С появлением пандемии, которая полностью остановила все, правительство разработало новую политику, в которой вместо того, чтобы просто раздавать людям деньги, власти перешли в режим бюджетных расходов, в котором фактически занялись строительством не только инфраструктуры здравоохранения, но и созданием системы предоставления медпомощи каждому индийцу по всей стране по чрезвычайно конкурентоспособной цене.

— Какие меры еще были приняты?

Масштабирование вакцинации и предоставление вакцин по очень низким ценам, создание национального цифрового удостоверения личности «Аadhaar». Благодаря ему услуги доходят до беднейших слоев населения. Это помогло расширить, а также начало постепенно выстраивать экономическую пирамиду, потому что экономика Индии больше внутренняя, а не экспортно ориентированная, как, скажем, в Китае.

— Можно ли говорить о том, что несмотря на тяжелые удары, индийская экономика смогла адаптироваться к кризису лучше, чем китайская?

Как известно, с пандемией жизнь резко остановилась. Таким образом, китайская экономика получила очень сильный удар. 35% экономики Китая зависит от недвижимости. И когда от нее зависит более трети вашей экономики — это огромная проблема. И мы видим последствия — через что проходит Китай и с чем он борется.

В случае с Индией правительство, как я уже сказал, занялось крупной инфраструктурой. Расширение существующих автомагистралей, расширение аэропортовой инфраструктуры. И в равной степени, помимо инфраструктуры аэропортов, были значительными изменения в сфере воздушного движения и всего остального, но, что более важно, в наращивании пропускной способности железных дорог. Все это в основном было направлено на снижение затрат на логистику, повышение конкурентоспособности страны.

Когда из-за пандемии частная промышленность оказалась в избытке мощностей, им не имело смысла инвестировать в новые мощности. Большая часть крупных инвестиций поступила от правительства. Но теперь, когда экономика начала восстанавливаться, начиная с конца 2022 года и в 2023 году, это расширение мощностей также исходит от частного сектора.

Эти крупные инвестиции привлекли в страну много иностранных денег. Сегодня валютные резервы Индии cоставляют примерно $620 млрд. Поступившие деньги эффективно используются не только для инвестиции в длинную инфраструктуру, но и в отечественную промышленность. В этой связи, индексы фондового рынка показали очень хорошие результаты. Когда вы посмотрите на размер индийской экономики, он близок к $4 трлн.

— Какой сектор вы бы могли выделить как один из главных локомотивов индийской экономики?

Сектор услуг в сфере информационных технологий. Что касается индийской телекоммуникационной отрасли, я уверен, вы знаете, что это самая конкурентоспособная и наименее дорогая крупная экономика в мире с точки зрения затрат. И это было очень умело использовано индийским бизнесом, транснациональными корпорациями. Сегодня мы, пожалуй, наиболее конкурентоспособны с точки зрения услуг, а также возможностей по перемещению мощностей из Китая в Индию, став важной частью глобальной цепочки поставок. Как вы знаете, наверное, Apple и некоторые другие высокотехнологичные производственные компании участвовали в государственных экспортных программах, то, что мы называем PLI (финансовые стимулы для привлечений средств в целевые сегменты телекоммуникационного производства — прим. Finam.ru)

— Как бы вы охарактеризовало отношения России и Индии в экономической сфере. В чем их главная проблема?

Если говорить непосредственно об отношениях Индии и России, то они имеют глубокую историческую основу и были проверены временем, и этого не отнять. Но сейчас мы говорим о бизнесе, здесь, конечно, во главу угла ставится вопрос национальных интересов. Если вы можете предложить мне что-то по недорогой цене, в данном случае нефть и нефтепродукты — это в моих национальных интересах. Известно также, что было время, когда все индийское оружие было советским или российским, и Россия использовала это как рычаг: вначале была договоренность об одной цене, но потом из-за издержек и инфляции она возрастала. И, конечно, если у меня нет другого варианта, я плачу эти деньги.

Но это была ошибка, которую делала Россия. По моему мнению, в двусторонних отношениях надо быть более открытыми. Да, каждая страна имеет свои национальные интересы, но есть государства, у которых интересы настолько переплетены, что надо это учитывать. Да, на политическом международном уровне наши отношения на высоте, но реальные отношения — это чистая экономика.

— Как продвинуть вперед именно экономическую сферу?

Здесь надо признать, что российские бизнесмены действуют, к сожалению, на двух уровнях. Либо ты олигарх и работаешь в сырьевой сфере, либо это индивидуальные предприниматели, закупающие товары.

Надо сказать, что структура российской экономики очень отличается от индийской, даже если взять отдельные сектора. Большинство производств, которые есть у России, были связаны с западными технологиями, западными компаниями. Автомобильная индустрия была ориентирована на местный рынок, на рынок постсоветского пространства Восточной Европы, который конечно был очень небольшим. Если говорить об Индии, то, например, General Motors здесь открывала одни из крупнейших своих исследовательских лабораторий, то же самое можно сказать и об авиационных концернах. Эта все хорошо известно российским властям, но нет российских компаний, которые бы использовали в Индии такую тактику, у российских госкомпаний мало интереса к такой конкурентоспособной борьбе.

Когда вы приезжаете в Россию и хотите что-то покупать, вы идете условно в «Ростех», «Росатом», «Роснефть» или «Газпром», а где другие? Нет никого… Именно поэтому торговый баланс не в пользу России.

Российские предприниматели — очень умные люди, они приезжают в Индию, приобретают ту номенклатуру товаров, которые им нужны, потому что у них есть дух предпринимательства, однако россияне больше всегда ориентировались на Запад, чем на Восток. Даже в сегодняшних условиях, когда у нас продукты, которые более качественны и не менее конкуренты, чем на Западе, они не думают, что можно приобрести их в Индии. Приведу вам пример: такие компании как Louis Vuitton, Chanel очень популярны в России, но знают ли россияне, что многие продукты, в том числе и для этих марок, производятся в Индии. У нас есть и местные производители товаров класса люкс с огромной историей, о которых совершенно не знают закупщики в России.

— Хорошо известно об огромной проблеме — многомиллиардном объёме средств в индийских рупиях, вырученных за российский экспорт, который российские власти не могут потратить. Почему на них не приобретаются товары в Индии для продажи на российском рынке или не производятся инвестиции в индийские компании?

Думаю, проблема имеет больше всего политическое измерение, чем какое-либо другое. Речь идет о сумме примерно в $10 миллиардов в рупиях. Конечно, это дело российского правительства, как ими распорядиться и где их использовать.

Ранее большинство приобретений на рупии делалось различными государственными структурами, но сейчас у вас есть крупные частные структуры. Мне приходилось говорить с крупными компаниями, которые владеют тысячами супермаркетов, они говорят, что с удовольствием купили бы большие партии риса. Но есть определённые товары, за которые надо платить вперед, и здесь надо занимать очередь перед сбором урожая. Российская бюрократия должна реорганизовать свое мышление, и если будет определенный толчок со стороны большого бизнеса, который будет подталкивать страну к развитию связей с Индией, это произойдет.

Дискуссии о том, как использовать эти рупии, в Индии идут давно. Эти деньги могут быть инвестированы в Индии, и прибыль от этого могут получить россияне, так как эти деньги принадлежат им. В России есть хорошая научно-исследовательская база, но к сожалению, ее мало используют для создания продуктов, которые Россия могла бы представить миру. Российское государство всегда чувствовало себя комфортно в том, что страна — крупный мировой экспортер нефти, но это как «однорукий бандит» в казино, который помогает тебе выигрывать деньги.

Сегодня история меняется, и надо использовать таланты, чтобы создавать инновационные производства. Такой россиянин может, например, открыть компанию в Индии, в которую власти могут вложить те же рупии. Он может производить и заниматься экспортом, ограничений на это в Индии нет.

Это могут быть цифровые технологии, которые можно экспортировать по всему миру, фармацевтические производства. Индийские фармацевтические компании сегодня много вкладывают в НИОКР, хотя ранее использовали патенты западных компаний для производства дженериков, которые помогли многим развивающимся государствам, странам Африки бороться с тяжелыми инфекционными заболеваниями. Потому необходимо использовать российские научные знания и предпринимательскую жилку, создавать компании в Индии.

— Вы бывали в России, читали здесь лекции. В чем вы видите главные проблемы России?

У России есть две ахиллесовы пяты: демография и зависимость от природных ресурсов. Представьте себе Индию, где только в штате Уттар-Прадеш проживает в полтора раза больше человек, чем в России. Если вы посмотрите на покупательную способность в среднем, скажем, в Индии, то если каждый человек в штате Уттар-Прадеш тратит, скажем, 1 доллар в день, это $230 миллионов в день.

Россия всегда преуспевала за счет сырьевой экономики. Но с точки зрения промышленного потенциала, Россия отстает. Через два десятилетия интерес к нефти станет снижаться. Сегодня у нас нет столько возобновляемых источников энергии, технологий новых батарей, которые могли бы помочь переходу на новые двигатели. Но через несколько лет зависимость от нефти и газа начнет сильно угнетать Россию. Сегодня время для российских предпринимателей инвестировать в производство батарей нового типа, чтобы не зависеть ни от Китая, ни от других государств.

Главная проблема России – она не использовала своих технических возможностей для коммерческого успеха, все шло на военные нужды. У нас, например, космическая программа полностью гражданская, и она настолько эффективна в плане цен, что весь мир качает головой, говоря: «Как такая небогатая страна смогла этого добиться». При этом мы все делали без больших средств, используя свои мозги. Поэтому «русский медведь», а я говорю это с уважением и пиететом, должен использовать те интеллектуальные возможности, которыми он обладает.