4 месяца — до 26 октября — в новом корпусе Третьяковской галереи на Кадашёвской набережной будет работать грандиозная выставка «Александр Дейнека. Гимн жизни».
Совместный проект ГТГ и Курской картинной галереи им. А. А. Дейнеки собрал более 200 работ советского художника 1920–1960-х годов, из них лишь десятая часть — из Третьяковки.
Сегодня самое большое наследие (1500 работ, из них свыше 1000 графических листов) — именно в Курске. Городе, где Дейнека родился, провел детство. И о котором никогда не забывал. Даром что рано уехал в столицу, став москвичом по духу.
Какие-то работы художник подарил местной галерее сам (начало положено в год открытия картинами «Футболист» и «Пионер»), что-то после его смерти преподнесли музею родственники, в основном, вдова Елена Волкова-Дейнека.
Был глуховат на одно ухо
Тем, кто вырос в СССР, живописные полотна художника хорошо знакомы. Спорт (образы физкультурниц, баскетболисток, футболистов) и авиация (всевозможные изображения самолетов и мальчишек, за ними наблюдающих) — главные темы Дейнеки.
«Вы с самолета видите бегущую под вами бирюзу воды, потом холмы, потом все переходит в рельефный план — необъятный, могучий с высоты километров, — писал художник. — Солнце над вами… Воздух прозрачен и плотен, как стекло. Вы живете».
Его принято считать приверженцем соцреализма, но он же был и авангардистом. Слышны в работах нотки символизма, даже кубизма.
«В здоровом теле — здоровый дух» — это было его принципом жизни. В детстве и юности Александр занимался плаванием, бегом, волейболом, боксом. Радость жизни, энергия, движение — то, что характеризует представленные в 11 разделах «Гимна жизни» работы мастера.
Москвичи также знают мозаичные работы художника-монументалиста на станциях метро «Маяковская» и «Новокузнецкая». Планировалось, что он оформит и «Павелецкую» — предварительная работа уже была выполнена. Но…
Началась война. Ровесник ХХ века, по возрасту Дейнека не попадал под мобилизацию. К тому же после юношеских занятий боксом был глуховат на одно ухо. Однако запретить ему делать фронтовые зарисовки никто не мог. Их, наверное, мало кто знает, сейчас — удивительный шанс увидеть в залах ГТГ.
«Я пережил войну, и я переживал ее как художник прежде всего. В ней было много, что я не стал бы изображать, но я видел и такое, на что у меня не хватает слов объяснить, как надо нарисовать».
В 1942-м художник написал одну их самых известных своих картин — «Оборона Севастополя» (в собрании Русского музея, на выставке в Третьяковке не представлена). Но есть и «В оккупации» — удивительное, может, даже странное полотно, которое и групповым портретом-то не назовешь, даром что это сплошь — лица, лица. В ужасе, ненависти, страхе. И все-таки смотрящие вперед. Туда, где надежда.
Очень созвучное нашему времени полотно. Особенно для курян, привыкших к нехарактерным для мирного времени звукам. «Война как борьба за жизнь еще ждет своих образов», — говорил пророчески Дейнека.
«Безбожник у станка»
Многие работы из Курска в Москву приехали впервые. Графика требует особо нежных условий не только хранения, но и экспонирования (приглушенный свет, вывоз за пределы музея не больше, чем на три месяца). Но в наследии Дейнеки — и панно, скульптуры, дизайнерские эскизы, рисунки для оформления книг, журналов (например, «Безбожник у станка»), плакаты, эскизы театральных костюмов и декораций. Он мог бы стать и дизайнером интерьеров. Вкус был безупречный. И работать он любил. Не берег себя.
В середине 1930-х Александру посчастливилось побывать в США, Франции, Италии, Германии. Отовсюду привозил живописно-карандашный багаж. А дома, конечно, рисовал стахановцев, шахтеров, колхозниц, инженеров.
Совсем не похожи на знакомого всем Дейнеку его ранние работы, в том числе автопортрет в панаме, милые, отчасти наивные пейзажи, например, с коровами. Много камерных, даже кабинетных работ. Удивляться, бродя по залам экспозиции, приходится на каждом шагу.
Для детей рисовал как для взрослых
Особый разговор — о теле. Мужском, женском. Прекрасный рисовальщик, заказывавший у портных костюмы со специальным карманом, в котором помещался блокнотик для набросков, Дейнека ходил с карандашом всегда и везде. А потом частенько, спустя годы, использовал старые наработки. «В корзину» ничего не шло.
Обожал он изображать тело. Красивое, сильное — мужское. Или мягкое, «расплывчатое», не лишенное меж тем очарования — женское. Делал это Дейнека мастерски, порой приглашая для позирования совершенно неизвестных моделей, которые привлекли его внимание.
Он и себя 49-летним написал — крепким, мощным, подтянутым. Хотя таковым уже не был. Тем более, что начиналось увлечение алкоголем — беда многих русских талантов не обошла стороной и его.
К сожалению, жизнь самого художника — скорее коллекция вопросов, даже шарад. Разобраться в них теперь уже некому. О потомках Дейнека не позаботился, хотя по крайней мере две женщины могли бы сделать его отцом. Оформитель детских книжек, он понятия не имел о детях и рисовал для них как для взрослых. «Сандружинницы в противогазах» (1930 г.) для детской книги-картинки «Парад Красной армии» — одна из подобных работ.
Мемуары художник оставил. Но и там он был «застегнут на все пуговицы» — писал ровно то, что требовало или позволяло время.
Сегодня о нем расскажут только картины. Сколько смогут сами. И сколько позволит фантазия зрителя.
