Бывший аналитик ЦРУ Ларри Джонсон поделился тонкостями работы спецслужб и признался, кого из врагов России финансировали из бюджета США. На полях Форума будущего 2050 он рассказал о самой важной задаче, которая сегодня стоит перед ведущими мировыми спецслужбами, а также о том, как связаны война на Украине и борьба с радикальными исламистами на Северном Кавказе.
Отделить зёрна от плевел
По мнению Ларри Джонсона, в век, когда объем доступной нам информации исчисляется зеттабайтами, спецслужбы должны уметь отсеять все ненужное.
«Это сложная задача, — объясняет бывший аналитик ЦРУ. — Про Трампа говорят, что он ничего не читает и ничем не интересуется, что он якобы пропускает ежедневные разведывательные сводки (сверхсекретный документ, который каждый день готовят для американских президентов и высших должностных лиц США с 1946 года — прим ред.). С другой стороны, есть люди, которые говорят, что Трамп очень любопытный. Если при встрече он столкнется с информацией, которую никогда раньше не слышал, то запомнит ее или зафиксирует».
Главная задача спецслужб — дать объективную оценку, отличить реальность от вымысла, подчеркнул Джонсон. Без этого любая аналитика разведки будет скомпрометирована.
«Поставьте себя на секунду на место президента Владимира Путина, — предложил гипотетический сценарий аналитик. — Что вы хотите знать о Трампе? Он, правда, сумасшедший? Может, ему было заранее известно, что украинцы собираются атаковать стратегическую авиацию России? Можно ли вообще доверять тому, что говорит Трамп? Он правда контролирует ситуацию со своей стороны? Вам также нужно понимать, являются ли США вообще надежным партнером, можно ли им доверять?»
Определить, кто на самом деле принимает решения и что двигает этими людьми — это один из примеров практической задачи, с которой сталкивается разведка. Если спецслужбы опираются на неверную информацию, они предоставят ошибочную оценку ситуации, и руководство страны примет неправильное решение.
Нужно понимать своего соперника
Ларри Джонсон подчеркивает, как важно учитывать национальный контекст каких-то решений, чтобы их правильно интерпретировать. Например, в американском правительстве считают, что российское руководство почти никак не отреагировало на потерю самолетов стратегической авиации, потому что они ничего не сказали публично. Хотя реакция была «чертовски серьезной», считает бывший аналитик ЦРУ. Кремль не прокомментировал атаку, не потому что не обратил на нее внимание, а потому что ее вообще не должно было случиться.
Здесь не место гневным заявлениям и обещаниям возмездия в телеэфире, имел в виду Джонсон. Российское руководство сделало выводы и начало готовить выверенный жесткий ответный удар по противнику. Это как перед грозой — ветер замолкает, и воцаряется зловещая тишина.
Замочим Зеленского в сортире?
Но за изменениями в официальной риторике тоже нужно следить, отмечает аналитик. Президент России, говоря о подрыве украинскими нацистами железнодорожных путей, ставшего причиной гибели мирных граждан, назвал это актами терроризма. В потоке громких новостей едва заметная, но важная деталь в обращении президента, считает Джонсон.
«Если Путин заговорил о КТО (контртеррористическая операция — прим. ред.), это переносит нас в совершенно новое измерение. И я не уверен, что в Соединенных Штатах это понимают», — обратил внимание экс-офицер ЦРУ, намекнув на параллели со второй Чеченской войной и борьбой с терроризмом на Кавказе.
Когда Владимир Путин, будучи еще премьер-министром, только начал исполнять обязанности президента в 1999 году, Россия стояла на пороге новой войны в Чечне, напомнил Джонсон. Фактически она продолжалась на протяжении первых двух президентских сроков Путина и завершилась только спустя 10 лет — в апреле 2009 года, когда был отменен режим КТО.
«Не могу доказать это, но считаю, что мой бывший работодатель, ЦРУ, вместе с британской разведкой принимали активное участие в финансировании и поддержке чеченских сепаратистов», — обозначил еще одно сходство той войны с украинским кризисом Джонсон.
Тем не менее, ячейки террористов на Северном Кавказе продолжали громить вплоть до 2017 года, когда глава ФСБ Александр Бортников объявил о ликвидации бандитского подполья в регионе. Но даже тогда в этом вопросе не была поставлена точка: например, в 2021 году в Чечне наши спецслужбы уничтожили известного террориста Аслана Бютукаева, причастного к взрыву в Домодедово в 2011 году.
Другими словами, в речи президента Владимира Путина слова о борьбе с терроризмом — это признак ужесточение позиции России, подчеркивает Джонсон. Теперь руководству киевского режима, включая Зеленского, больше не гарантирована безопасность, и за ними могут начать охоту российская армия и спецслужбы.
Если ориентироваться на чеченский опыт, то надо ожидать, что украинских нацистов будут преследовать до конца их жизни. Возможно, главу СБУ Малюка или его коллегу из ГУР Буданова настигнет возмездие уже после того, как война на Украине закончится, — как архитектора Холокоста Адольфа Эйхмана, которого агенты «Моссада» выкрали из Аргентины и привезли в Израиль, где его подвергли суду и казнили.
«Эти тонкости спецслужбы должны уметь распознавать», — резюмировал Джонсон.
