Народный артист РФ Валерий Баринов накануне творческого вечера, который состоится 12 апреля в Государственном Кремлёвском дворце, приехал в гости в редакцию aif.ru и рассказал о том, как исполнял роли исторических личностей, об актёрской игре Юры Борисова, о своих поездках в Донбасс и о том, что такое настоящее счастье.
«Я из дворовых крестьян»
Ольга Шаблинская, aif.ru: — Валерий Александрович, в сериале «Фурцева» вы сыграли Георгия Жукова. В картине «В созвездии Стрельца» — Никиту Хрущёва. Каково воплощать на экране людей, изменивших ход истории?
Валерий Баринов: — Ещё я был революционером Подвойским в «Красных колоколах» Сергея Бондарчука. Играл Льва Толстого в сериале «Тайны стальной комнаты». У меня были интересные пробы на Тургенева — там почти родственная связь, я ведь тоже из болховских, лутовиновских. И фамилия моя Баринов, значит, я из дворовых крестьян.
Когда мне дали играть Жукова, начал изучать его привычки, отношения с женщинами — всё до мелочей. Жуков не умел водить машину, например. В одном из сериалов он ведёт автомобиль — это чушь. На кадрах кинохроники он всегда рядом с водителем. А на самом деле в жизни он сидел сзади и за шофёром. Не потому, что трусил. Просто Жуков знал, что значит его жизнь, его фигура в данный момент для страны. Все эти детали мне пригодились для понимания его персоны. Знаете, я считаю, что артист всегда адвокат своего героя.
У меня твёрдое убеждение, что художник, человек творческий, всегда должен находиться в оппозиции. Не к власти, нет. Он должен находиться в оппозиции к жизни.
— Неужели всегда?
— Конечно, трудно быть адвокатом, когда играешь негодяя. Но надо хотя бы понять, почему это произошло с персонажем. В сериале «Петербургские тайны» мой герой Хлебонасущенский — ну подлец подлецом. Но почему-то в тот период жизни я испытывал невероятное внимание к себе со стороны женщин. «Почему так?», — думал я. И нашёл ответ: потому что мой герой ради девочки, в которую влюблён, готов был пойти на всё. И зрительницы это считывали.
— Правда, что один спектакль с вашим участием Эльдар Рязанов смотрел много раз?
— Рязанову очень нравилась «Скрипка Ротшильда» по Чехову в МТЮЗе. Однажды мы встретились, он говорит: «Ты должен мне платить за рекламу». — «Почему, Эльдар Александрович?». — «Когда прихожу куда-нибудь, спрашиваю: «Вы видели „Скрипку Ротшильда“ с Бариновым?». И, если мне говорят, что нет, отвечаю: «Значит, вы ничего не видели».
«Хочется запустить гантелей в телевизор»
— Вы сыграли конструктора, генерал-майора Василия Дегтярёва в фильме «Калашников» о создателе легендарного автомата. Михаила Калашникова сыграл Юра Борисов. Какое впечатление он на вас произвёл?
— Для своего возраста Юра мне показался достаточно профессиональным актёром, с какой-то внутренней пружиной, собранностью. Я никогда никому не делаю замечаний на съёмочной площадке. А Юре просто сказал, как должен быть застёгнут воротничок и как заправлена гимнастёрка. Он всё мгновенно исправил. А то я смотрю фильмы в последнее время про войну, как люди гимнастёрки носят, — ну, честное слово, хочется запустить гантелей в телевизор!
Кинематограф решил лечь под толпу, забыв, что главный инструмент художника — он сам: его миропонимание, душа, ощущение боли и сострадания.
— Раньше властителями дум были серьёзные режиссёры, поэты, писатели… А сейчас у иных блогеров, просто показывающих содержимое сумочки, миллионная армия подписчиков. Почему так?
— Сегодня это одна из самых больших наших проблем. Вот что должно быть впереди — лошадь или телега? Художник или толпа? Если пустить вперёд толпу, то ты перестаёшь быть художником. Если пойти впереди толпы, то надо сгорать до конца, чтобы толпа тебе поверила и пошла за тобой. Я не презрительно говорю слово «толпа».
Это народ. Но! Понимаете, у меня твёрдое убеждение, что художник — человек творческий, всегда должен находиться в оппозиции. Не к власти, нет. Он должен находиться в оппозиции к жизни. Его что-то должно не устраивать. Вернее, он должен найти, что его не устраивает. От чего у него возникает боль в душе. А когда есть боль, то появляется желание эту боль выразить. А если тебя Бог не обидел талантом, то ты покажешь это талантливо.
Я, когда наблюдаю за мастерами прошлого, понимаю: они пропускали действительность не через темперамент, а через сердце. Василий Макарович Шукшин снял 5 картин. А после его смерти обнаружилось, что у него было 7 инфарктов.
— А о сегодняшнем кино что скажете?
— Я смотрю его и понимаю, что кино у нас стало индустрией. Кинематограф решил лечь под толпу, забыв, что главный инструмент художника — он сам: его миропонимание, душа, ощущение боли и сострадания.
Люди, повесившие Пушкина, никогда не вызовут во мне сочувствия.
Вот если эти все компоненты сходятся, тогда и появляется человек, о котором мы говорим как о властителе дум.
Кстати, о властителях. На своем творческом вечере, который называется «И я любил, и я изведал…», я буду читать поэзию, прозу Есенина, Тарковского, Бунина, Симонова, Окуджавы. Действительно, я в этой жизни и любил, и изведал многое. И получил много любви взамен. Вот недавно прошли «Пушкинские дни»: я с оркестром Антона Жукова читал «Евгения Онегина». Для меня комплиментом было, когда после подошла женщина и сказала: «Вы считаете, что Онегин был влюблён в Татьяну?». — «С первого взгляда! Увидел и влюбился. Но не мог преодолеть в себе эту всегдашнюю мужскую… даже не трусость, а ложное представление о свободе».
Между тем семья, дети — и есть счастье. Знаете, у меня 5 внуков. И если что-то с кем-то из них происходит, у меня останавливается сердце. Я чувствую полную беспомощность. Это даже не страх. Это животное оцепенение перед ним.
— Когда едете в Донбасс, какие ощущения испытываете?
— Я встречаю там Мужчин. Ещё встречаюсь с бойцами в госпиталях. Был недавно в отделении травматологии. Там— все получившие тяжёлые ранения, потерявшие кто руки, кто ноги.
Офицерский состав. Врач говорит: «Только не надо им читать что-то патриотическое. Просто поговорите с ними». Я стал рассказывать про свою жизнь, про тех людей, с которыми меня судьба сводила. И в конце они сами попросили, чтобы я прочёл стихи. Сейчас идёт драка за нашу жизнь, за наше существование. Из курских похождений укрофашистов почему-то больше всего запомнилось, как они срывали с постамента бюст Пушкина. Надели на шею верёвку и повесили. Люди, повесившие Пушкина, никогда не вызовут во мне сочувствия.
Больше на Онлайн журнал sololaki
Подпишитесь, чтобы получать последние записи по электронной почте.
