Разговор с Василисой Григорьевой и Евгением Артющенко.
Лучшие юниоры прошлого сезона Василиса Григорьева и Евгений Артющенко с этого сезона соревнуются на взрослом уровне. В интервью Sport24 танцоры рассказали о своих программах, судействе, международной арене и борьбой с травмами.
— Прошлый сезон стал для вас последним на юниорском уровне — вы завоевали все титулы. А были ли какие-то сложности?
В: Очень рады, что для нас так сложился прошлый сезон, мы выиграли все важные соревнования. Учитывая, что подготовка была непростой, мы вообще не знали, что сможем показать. Поэтому до сих пор рады, что наш последний юниорский сезон прошел именно так, в самом сезоне травмы не мешали тренироваться и выступать.
Е: Безусловно, ощущалась ответственность, мы же понимали свои цели и за что хотели бороться в сезоне. На меня эта ответственность немного давила. Не хотелось подвести тренеров, партнершу и самого себя.
— Можно сказать, что победа на первенстве России была главной целью?
Е: Я точно об этом думал. Мне кажется, цель любого спортсмена — это победить. Тем более когда ты плюс-минус знаешь, что имеешь возможность побороться за первое место в данный момент. Конечно, мы хотели победить.
— Как изменились ваши ощущения с переходом во взрослые? Конкуренцию больше чувствуете?
Е: Мне кажется, с конкуренцией в юниорах тоже нет никаких проблем. У нас сильные пары и в юниорах, и в мастерах, поэтому не было такого, что мы не ощущали конкуренции в юниорах. Было достаточно много сильных соперников.
— Атмосфера турниров отличается?
В: Совсем другая атмосфера. Даже в связи с тем, что совсем другое количество зрителей приходит. Чаще всего юниорские турниры проходят без зрителей. Когда ты выходишь по взрослым, то почти все трибуны заполнены, намного приятнее выступать. От этого мне немного волнительно. Заполненные трибуны, взгляды болельщиков, обращенные в твою сторону, без сомнения, добавляют как волнения, так и радости.
— Расскажите о программах текущего сезона.
Е: Музыку предложили наши тренеры. В ритм-танце она у нас веселая и заводная. Это гимн чемпионата мира по футболу-1998, исполненный Рики Мартином. Касаемо образов: мне кажется, мы своего рода болельщики, стараемся передать атмосферу тех футбольных матчей, потому что это всегда праздник, веселье, прекрасное настроение и позитив. Основная цель — показать какую-то экспрессию, поделиться хорошим настроением с зрителями, судьями, своими тренерами, нами самими.
В: Произвольный танец также ставила Елена Владимировна Кустарова при участии нашего хореографа Егора Рыжова и всего тренерского штаба. У нас всегда есть возможность высказывать свое мнение при постановках. У нас блюзовая композиция, новый для нас образ, потому что до этого мы катали что-то более лиричное.
Е: Мы хотели показать смену привычных нас и ярко обозначить наш переход в мастера, преподнести себя с совсем другой стороны, а не как в предыдущих образах программ, которые мы катали в юниорах. Это был своего рода выход из зоны комфорта. Я думаю, что мы до сих пор пытаемся больше вживаться в эти образы, с каждым прокатом стараемся прибавлять. У нас их было немного, но мы стараемся.
— Желание поменяться пошло от вас?
В: Это была идея Елены Владимировны. Она предложила и сказала, что вот есть такая идея, есть такой трек. Дала нам послушать, сказала, что, по ее мнению, было бы очень классно, если бы мы предстали в новых образах и показали совершенно другие программы.
— Следите ли вы за тем, что происходит на международной арене?
Е: Мы с Василисой постоянно смотрим и обсуждаем буквально каждый этап Гран-при — как российский, так и международный. Возможно, какие-то пары из международных мы упускаем. Мне кажется, что на российском уровне мы плюс-минус знаем всех, потому что каждый раз пересекаемся, тренируемся с ребятами на тех же Гран-при или на прокатах. Почти все программы видели, знаем.
Международные старты тоже стараемся не пропускать. Буквально в субботу смотрели Finlandia Trophy. На международном уровне очень многие пары понравились в этом сезоне. Даже те, кто буквально недавно вышел из юниоров, удивляли. Мне кажется, те же Брауны, мне очень понравился их произвольный танец. Чехи Ташлеровы тоже, они отличаются мощным и сильным катанием. Если брать уже топов, понятно, что вернувшегося Гийома Сизерона выносим за скобки, потому что это что-то невероятное.
— Как вам возвращение Сизерона с новой партнершей Лоранс Фурнье-Бодри?
Е: Я считаю, что это всегда круто. В целом, не ощущается, что это прокат. У них это выглядит не как какой-то акробатический или энергозатратный танец, это выглядит как полноценное произведение искусства, не побоюсь этого слова. Они настолько растворены друг в друге, настолько они чувствуют каждое движение, что тоже удивительно, учитывая, что они катаются практически ни о чем вместе друг с другом.
Они, конечно, оба профессионалы, у них по-отдельности были серьезные титулы. Его нынешняя партнерша тоже очень хорошо каталась на серьезном уровне. Поэтому, наверное, когда два таких профессионала уже встают в пару, у них скатывание проходит более плавно, мягко и быстро, чем у других.
— Можете еще кого-то отметить из топов?
Е: Мне очень понравился в этом сезоне Вадим Колесник. Это было что-то невероятное. Я посмотрел первый раз их с Эмилией Зингас еще на предыдущем этапе Гран-при. Для меня они на фоне всех существенно выделялись в ритмическом танце, потом я посмотрел произвольный танец, он понравился мне еще больше. Настолько у них все выверено, параллельно, без лишней грязи. И музыка понравилась: вроде бы и привычная классическая, но они добавили туда каких-то своих акцентов, и это сильно заиграло в их пользу.
В: Мне понравился Сизерон с новой партнершей, очень нравятся Оливия Смарт и Тим Дик, особенно их произвольный танец. Они усовершенствовали свою вторую «Дюну», появилось много новых находок. Смотрится тоже как танец, а не как прокат с элементами. Нравится Вадим Колесник с его партнершей. А еще я очень люблю британцев! Фир и Гибсон мне симпатичны, уже не первый сезон у них прекрасные постановки.
— Если бы допустили наших танцоров, могли бы они конкурировать за высокие оценки, места?
Е: Трудно сказать. Учитывая, насколько разные оценки получают пары, которые уже катаются десятилетиями на международной арене — те же канадцы, например. Даже если сравнить оценки на двух этапах Гран-при, они очень разные.
Мне кажется, предугадать оценки, которые поставят нашим парам, практически невозможно. По крайней мере, я точно не возьмусь гадать, потому что судейство очень разное. Понятное дело, все зависит от самого проката: насколько чисто ты катаешь и отдаешься эмоционально.
— На последнем этапе возник скандал: топовым танцорам поставили дорожки первого уровня. Согласны ли вы с таким ужесточением судейства?
Е: Думаю, это нормально. Разные турниры — разное судейство. Иногда судят строже, иногда чуть более лояльно, в пользу спортсменов. Мне кажется, что не было какого-то засуживания пар. Я считаю, что чем более строгое судейство, тем это лучше в том плане, что это хорошая тренировка для пар, опыт. Тем более многие пары будут участвовать в Олимпийских играх. Это хороший повод задуматься, лишний раз увидеть ошибки, над которыми можно поработать, чтобы такая ситуация не возникала. Чтобы они не получали первые уровни, чтобы все было настолько отработано, что даже при строгом судействе невозможно было бы этот первый уровень поставить. Это определенного рода опыт, который им поможет в дальнейшем.
На Олимпиаде не будут просто так раздавать уровни, судейство будет намного строже, каждая сотая может перевесить, каждый шаг и взмах рукой будут иметь вес. Поэтому это хороший опыт для того, чтобы найти какие-то минусы, какие-то дыры в своих программах. Это могут быть технические недочеты или какие-то недочеты, касающиеся постановки в эмоциональном плане. У них есть время и до финала Гран-при уже улучшить. И, соответственно, уже к Олимпийским играм довести это все до идеала, чтобы при любых условиях они могли показать наилучший результат и уровень своих программ.
В: Мы не судьи, не техническая бригада. Наша работа — кататься и показывать свои программы, а судьям их оценивать.
— Довольны ли вы своим результатом на московском этапе?
В: Лично я довольна, потому что с нашими обстоятельствами, мне кажется, мы показали то, что могли. Подготовка была смазанной.
— Этот сезон вообще дается вам непросто, приходится бороться с травмами. Расскажите, что произошло?
В: После контрольных прокатов мы хотели поучаствовать в Мемориале Панина-Коломенкина, но снялись, потому что у Жени случилась травма.
Е: Мы приехали с контрольных прокатов, очень зарядились этой атмосферой, нам понравилось выступать — начиная с того, где они проходили. Так как я сам из Питера, очень хотел поехать на контрольные прокаты именно в Санкт-Петербург. Была невероятная атмосфера. Выступать с сильнейшими парами нашей страны было приятно. Мы были в очень хорошей форме, приехали, у нас было буквально полторы недели, чтобы исправить все замечания, которые нам сказали судьи, федерация, начали активно над этим работать. В какой-то момент я понял, что у меня болит колено. Изначально я не обратил на это должного внимания, потому что на тренировках случается такое: что-то болит, мышцу неудачно потянул и т. п. В какой-то из дней я пришел на тренировку и понял, что вокруг колена уже сильный отек. Было проблематично даже сгибать ногу, сразу появлялась резкая боль.
Естественно, мы сразу начали все обследования. Я обошел несколько врачей. Мы слушали разные мнения, но в итоге оказалось небольшое повреждение мениска. Оно само могло восстановиться без вмешательств, но для этого нужно было обязательно сидеть минимум 2-3 недели без всяческой физической нагрузки. Тренерским штабом, мной, Василисой было принято решение переждать 2-3 недели, дать колену отдохнуть и прийти в норму. Лучше, чем до конца игнорировать боль, в дальнейшем оперировать колено и вылетать из строя не меньше, чем на полгода. Я пропустил примерно две с половиной недели. Василиса все это время тренировалась одна. Потом я вышел на тренировки, и случилась травма у Васи. Сейчас меня ничего не беспокоит. С коленом все в порядке.
В: Мы пропустили соревнования в Санкт-Петербурге, потом должны были поехать на этап в Магнитогорске. Но, к сожалению, из-за травмы Жени мы снялись. Нам дали московский и омский этапы. Спустя две с половиной недели Женя вышел, все были очень рады, мы начали активно готовиться к московскому этапу, и буквально на второй день, как вышел Женя, мы вдвоем упали. Упали неприятно, врезались в бортик. Я порезала ногу в области, где конек заканчивается. Мне наложили швы. Мы отчетливо понимали, что если хотим выступить, то не должны прерывать тренировочный процесс, так как времени оставалось совсем не много. Изначально мне дали 2-3 дня, я посидела дома и вышла.
Мы готовились, где-то меньше тренировались из-за моей ноги. Все было более-менее нормально. Все осознавали — других вариантов нет. После ритм-танца, на тот момент мне уже сняли швы, у меня очень сильно опухла нога, стало больно даже двигать ею и как-то напрягать. В ботинке было еще больнее и неприятнее, потому что он давил именно на травмированное место. Мы приняли решение, в основном я, потому что мои ощущения, моя нога, выступить с произвольным танцем в Москве. Каталась на желании, хотела все-таки выступить, не подвести тренеров, Женю, потому что мы готовились.
Во время проката ты нервничаешь, у тебя адреналин, я старалась не думать, что у меня болит нога, надо было выйти и показать все то, над чем мы работали, показать свой максимум. Но как только выступление закончилось, сразу вспомнила про ногу. На следующее утро стало еще хуже, помимо сильного отека и боли добавилась высокая температура. Я поняла, что надо ехать в больницу. У меня образовался абсцесс, гнойный участок в том месте, где были швы. Провели небольшую операцию, без хирургического вмешательства уже было никак. Сейчас я чувствую себя намного лучше, уже неделю лежу в стационаре, мне три раза в день ставят капельницы с антибиотиком, каждый день делают перевязки. Здесь очень хорошие врачи, спасибо им огромное!
— Что говорят врачи?
В: Конечно, точных сроков никто дать не может. Все будет зависеть от того, как будет заживать моя нога. Неделю я уже в больнице, и ближайшие 7-10 дней после выписки я тренироваться не буду.
Об авторе
