«Выходит Тутберидзе… Думала, в обморок упаду». Истории фигуристки-квадистки Садковой

Интервью Дарьи на sololaki.

16-летняя фигуристка Дарья Садкова — одна из фавориток этого сезона в женском одиночном катании. Девушка владеет четверным тулупом и периодически берет медали крупных соревнований. Но больших побед у нее пока не было. Быть может, они придут в этом сезоне.

Начало новому соревновательному году было положено успешное — Даша стала первой на чемпионата Москвы, набрав 206,61 балла. Сразу после церемонии награждения фигуристка пообщалась с корреспондентом sololaki Константином Лесиком.

«Есть небольшая усталость. Перед прокатом чувствовала, что начала немного психологически сдуваться, поэтому пыталась себя как-то разогнать, взбодрить: бегала, прыгала. Все как обычно перед стартом.

В четверном тулупе была уверена, он у меня и получился. Хотя на повторе видела, что немного под наклоном полетела. Но, наверное, за счет своей уверенности получилось его выехать. Дальше немного потеряла контроль над собой. Видимо, так обрадовалась тулупу, что потом был флип, приземленный на живот. Эпично очень», — комментирует Даша свою произвольную программу на чемпионате Москвы.

— Травму не получила?
— Да нет, все нормально. У меня и не такие падения были. Тем более во время стартов я не успеваю подумать, как упала. Просто надо продолжать дальше и собираться на следующий элемент.

Не получились флип и риттбергер, за которые я вообще не переживала. Больше волновалась за лутцы.

На флипе я немного себя начала «раскачивать», если выражаться фигурным языком. Там и на повторе будет видно, как я долго на него заезжала. А на риттбергере поторопилась. У меня плечи чуть раньше пошли, чем ноги, поэтому случилась «бабочка». За это обидно. Лучше вкрутиться и упасть, чем сделать «бабочку».

— Как вы выбирали музыку к программам на этот сезон?
— Даниил Маркович [Глейхенгауз] принес готовую музыку, и начали под нее ставить. Короткую за два дня, а произвольную вообще за один лед. Но там не полтора часа получилось, а два с половиной.

— За один лед! Это рекорд по скорости постановки?
— Если брать произвольные, то да. Но в среднем программы всегда так ставятся — за день-два.

— Как тебе центр Этери Тутберидзе?
— Освоились уже. В декабре будет год, как тренируемся там. Очень большой и масштабный проект. Все есть для спортсменов, для нашего комфорта.

По сравнению с «Хрустальным» отметила бы большое количество залов. И сами они большие. Две ледовых площадки. Еще, наверное, в новинку было, что на арене серые стены. Когда мы катались впервые, для меня было непривычно, потому что обычно, когда мы прыгаем, я вижу белый цвет, а тут темный. Там несколько тренажерных залов. Зона восстановления — это очень круто.

— Твое любимое место во дворце?
— Лед (смеется).

— У тебя было интервью, где ты говорила, что стала меньше переживать, получаешь удовольствие от выступлений. Работала ли с психологом?
— Да, работала. Я очень старалась на этих стартах более спокойно выходить. Мне кажется, можно было наблюдать, как я за бортиком стояла сосредотачивалась, ходила руки в боки, дышала. Понятно, что себя перед прокатом нужно заводить, нельзя выходить вялой на лед.

Для меня было важно попробовать себя на первых соревнованиях в сезоне, прочувствовать атмосферу, для меня не так важно было первое место. Да, я рада, что выиграла соревнования. Но на них не было Ксюши Синицыной, Аделии Петросян, которые заявлялись изначально. Так что будем дальше работать. Хочется уже поскорее выступить на этапах Гран-при в Казани и Москве. В столице выступлю на этапе впервые, а Казань — уже традиция. Это мой четвертый этап в Татарстане — там теплая публика, классная арена и чак-чак.

(Во время интервью Дарье приносят медаль и грамоту).

— У тебя медальница есть?
— Да, но у меня все медали хранятся в Йошкар-Оле. В течение сезона, если есть еще какие-то медали, отвожу домой и вешаю на медальницу.

— Часто ли бываешь дома?
— Папа там сейчас работает. Бабушки, дедушка, друзья многие в Йошкар-Оле. Я там бываю два раза в год — на Новый год и весной, когда у нас отдых.

Люблю этот город. Он маленький, уютненький. Там прошло мое детство. Еще пару раз проводила там мастер-класс для детей. Коннект со спортивной школой остается.

— Когда ты проводишь там мастер-классы, есть понимание, что тренерство — твое?
— Это интересно, но, кажется, я не смогла бы посвятить этому всю жизнь. Я бы хотела развиваться в других направлениях. Но в роли тренера себя было интересно попробовать.

— О каких направлениях идет речь? Куда поступать будешь?
— Я бы хотела получить два образования. В силу того, что я катаюсь, сложно совмещать учебу с тренировками. На тренера точно пойду. И хотелось бы получить образование в сфере бизнес управления.

В этом году я сдавала ОГЭ. Наверное, еще после этого морально надо было перенастроиться. Я не ездила никуда отдыхать. В мае была только учеба. Сдавала биологию. По пять часов каждый день слушала вебинары, пыталась что-то выучить. У меня было два профильных предмета — общество и биология. Общество я знаю достаточно хорошо. С биологией у меня достаточно натянутые отношения. Но сдать ее получилось.

— Подросла за лето?
— Думаю, да, немного подросла. Надеюсь, что подросла еще в плане катания. Сейчас больше внимания уделяю тому, как я выгляжу на льду, катаюсь, не только прыжки и вращения.

— Я недавно брал интервью у Даниила Глейхенгауза. Там было и про тебя. Видела?
— Да, я смотрела отрывок про себя. Я со всем согласна, все очень объективно. Мне не хватает стабильности, чтобы была уверенность на старте.

— В чем ты видишь свою главную точку роста?
— Мне кажется, нужно больше катать программы под музыку. Одного проката за тренировку недостаточно лично для меня. Надо больше работать над связками. Как и сказал Даниил Маркович, я умею делать все эти прыжки, но не хватает стабильности. Я надеюсь, что в этом сезоне и дальше получится реализовать все задуманное.

— Насколько много времени уделяешь тройному акселю?
— Сейчас стараюсь ему больше времени уделять, чем обычно. В прошлом сезоне вообще почти над ним не работала. Не было желания прыгать тройной аксель. Больше времени уделяла четверному тулупу. Сейчас проснулся спортивный азарт, хочется для своей личной галочки его сделать. Стараюсь каждую тренировку работать над ним, одна-две попытки — это лучше, чем ничего. Пока на выезд не получается. Еще на удочке его прыгаю.

— Иногда ты исполняешь в произвольной программе два четверных тулупа, иногда — один. Как это определяется?
— На тренировках, если я хочу, то сама прицепляю к первому тулупу каскад и заезжаю на второй. Это очень сложно, как оказалось. У меня это всегда происходит постепенно, первое время могут быть срывы. Все решается заранее. На Спартакиаде у меня был момент: я не сделала первый каскад, а только четверной тулуп. Разумно было бы пойти на тройной флип, а я пошла на еще один четверной. Это было глупое решение.

— Ты помнишь свою первую тренировку у Этери Георгиевны?
— Мне тогда было лет 12. Было страшно выходить на тренировку. Увидела Сергея Викторовича, Даниила Марковича, начало трясти. Когда на лед вышла Этери Георгиевна, думала, что в обморок упаду. Было сильное волнение, смутно помню. Казалось, что меня не возьмут в группу из-за неуверенности. Сейчас, разумеется, никого волнения уже нет, я же давно в группе катаюсь.

— Я слышал, что Этери Георгиевна обращает внимание не только на прыжки и катание, но и внимательно следит за внешним видом спортсменов.
— Про макияж она мне ни разу ничего не говорила. Но в целом Этери Георгиевна очень трепетно относится к внешнему виду учеников, важно, чтобы мы хорошо выглядели на льду. На тренировке в том числе — аккуратные прически, хорошая одежда. То, как мы относимся к себе и своему внешнему виду, отражается и в катании.

— Часто ли тренеры шутят?
— Да, часто. Любимой шутки, наверное, нет. Обычно со спортсменом происходит какая-то смешная ситуация, и тренеры реагируют на это с юмором.

— В чем главная сила Этери Георгиевны и ее команды?
— Мне кажется, в постоянной работе. Очень важно выходить на каждую тренировку, несмотря на свое настроение. Кто-то зависим от погоды, чувствуется вялость, иногда бывает нежелание работать. Нужно переступать через себя и делать свой максимум. Работа, работа и еще раз работа.