Накануне ведущий Дмитрий Шепелев дал интервью блогеру Надежде Стрелец, в котором обвинил родных Фриске в скандалах вокруг семьи.
Aif.ru связался с отцом Жанны Владимиром Борисовичем Фриске, чтобы он рассказал, почему Шепелев решил прервать обед молчания спустя 10 лет после ухода из жизни артистки.
Екатерина Скрижалина, aif.ru: Владимир Борисович накануне Дмитрий Шепелев дал интервью. С каким его высказываниями вы категорически не согласны?
Владимир Фриске: Что он там сказал? Что я бегал за ним с ножом? А раньше он говорил, что я был с пистолетом. Этот человек сам по себе патологический врун. Я не знаю, как его могли взять на телевидение, но это, конечно, благодаря Жанночке. Вы понимаете, что люди выключают телевизор, когда его видят. Все передачи, которые он вёл, провальные. Почему он не расскажет, как он продавал СМИ снимки моей дочери, когда она болела? Я не не преувеличиваю: он открыто торговал её фотографиями. В его последнем интервью нет правды. Он сказал, что мы якобы позвали журналистов, чтоб они Платошу снимали — это ложь. Как мы могли это сделать? Жанна была категорически против камер. Когда она болела, около нашего дома сутками стояли журналисты, мы всех отгоняли. Жанна так просила. Когда ее не стало, Платона уже не было с нами. Он (Шепелев) его увез, у меня даже есть от него расписка, заверенная нотариусом, что внука нам вернут. Но этого так и не случилось. Вы понимаете, что Шепелев — лузер, вернуть себе популярность он пытается за счёт Платошечки. Было сразу понятно, зачем он мальчика забрал. Потому что наш внук — медийная личность, сын Жанны, на него все обращают внимание. А у Шепелева всё в прошлом.
Платон — средство вернуть популярность
— Шепелев «сливал» СМИ фотографии больной Жанны?
— Шепелев предал мою дочь. В Лос-Анжелесе с 5 часов утра журналисты караулили Жанну, когда она выйдет на прогулку. В Гамбурге было то же самое, он, кстати, там жил в пятизвёздочном отеле. А его сын Платон жил в комнате с бабушками и тётей. Жанна сняла её в многоэтажном доме рядом с больницей, чтобы там разместить маму, сестру Наташу и Платона. Наташа и моя жена, Ольга Владимировна, готовили: Платошу накормить и Жанночке в больницу отнести еду. А он (Шепелев) ещё умудрился в их маленькую съёмную комнату и свою маму привезти. Вы представляете, они спали на одной кровати: моя жена и его мать. А сам в пятизвёздочном отеле отдыхал. Он скажет, что это неправда? Пусть попробует.
— Сколько лет вы не видели Платона?
— Мы не видели Платошу уже 9,5 лет.
— Как Дмитрий это объясняет?
— Он никак это не объясняет. Когда Жанны не стало — он отключил все телефоны. У нас была помощница по дому, она мне рассказала, что мать Шепелева проговорилась: «Если Жанна умрёт, то этот ребёнок никогда здесь больше не появится». Его мать такая же крыса, как и он.
— У Дмитрия есть гражданство РФ, насколько я знаю, он из Белоруссии?
— Да, он из Белоруссии. Я белорусов очень хорошо знаю, у меня второй зять — белорус. Приличные люди, добрые. Я же ещё служил там, у меня много друзей-белорусов. Но откуда такая мразь взялась там? Где в Белоруссии есть такое место, чтобы воспитать такого морального урода?
Когда же он прекратит говорить гадости о моей дочери и нашей семье?! Её нет с нами уже 10 лет, он должен её забыть — всё. У него есть своя семья: живи делай, что хочешь. Я не лезу к нему, чтобы не навредить Платону. Но, если он попадётся мне на глаза, он пожалеет о своих словах. Я надеюсь, что Платон вырастит и сам к нам придет. У него есть квартира Жанны, которая достанется ему.
«Похоронил Жанну раньше, чем она умерла»
— Как вы в свою семью-то его приняли?
— Вы знаете, он мне не внушал доверия с первой встречи. Жанна меня тогда спросила: «Папа, как он тебе?» А что я мог ответить, мужик как мужик. Я его в первый раз увидел, когда мы все вместе встречали Жанну в аэропорту, посмотрел на него, подумал: «Какой-то шибзик, метр с кепкой». Водитель моей дочери Ваня ему сказал, что я её отец, тот голову отвернул и ушёл. Мне потом Ваня рассказал, что Шепелев, увидев меня с цветами для дочери, смутился и к нему: «Вань, дай мне денег на цветы». А Ваня ему ответил: «У меня своих нет, только деньги Жанны». Шепелев потребовал денег Жанны, а Ваня ему: «Не дам, это деньги Жанны. Я за каждую копейку отчитываюсь».
— Шепелев утверждал, что стоял перед вами на коленях, чтобы журналисты не снимали Платона…
— Этого не могло быть. Никаких журналистов в нашем доме не было. Возвращаясь к вашему вопросу, да, Шепелев один раз стоял на коленях, знаете, зачем?
— Зачем?
— Это слышала Жанна, она тогда уже ходить не могла и не видела, она сидела внизу на первом этаже. А он поднялся ко мне на третий этаж, встал на колени, требуя, чтобы мы её отвезли в хоспис. Я ему громко сказал: «Если ты ещё раз мне это скажешь. Я тебя выброшу из дома. Я не знаю, какая судьба будет у неё, если она умрет, то умрёт здесь. Если она выживет, жить она тоже будет здесь. Это мой ребёнок, за которого до конца дней я несу ответственность». Жанна потом мне сказала: «Пап, я все слышала. Ты правильно сказал, я бы сама не поехала». Он мою дочь уже похоронил.
За Жанной был шикарный уход, как со стороны близких, так и со стороны персонала. Мы только один раз ошиблись, взяв женщину с Украины. Она проработала несколько дней, по-хамски к Жанне относилась, в итоге мы её выгнали. Дальше все были только из нашего окружения.
— Жанна и Дмитрий не были официально женаты. Почему?
— Жанна уже умирала, а он пришёл с кольцом, чтоб пожениться. Мы поняли, зачем ему это нужно было. Моя супруга сказала: «Если Жанна выживет, то сыграем свадьбу. Сделаем всё красиво, но не сейчас». Странно, когда Жанна была беременна, он что-то не спешил с предложением. А когда моя дочь уже уходила от нас, он вдруг решил жениться. И всем понятно, почему он этого хотел. Уже после смерти Жанны я узнал, как он относился к ней на самом деле. «Да, кому ты нужна? Бурдюк с жиром», — так он однажды сказал моей уже неизлечимо больной дочери.
